Источник: «МОЁ!»
Игорь Анатольевич Алименко
«Санкции нам на руку» — интервью с генеральным директором группы компаний «ЛОГУС» Игорем Анатольевичем Алименко
«Санкции нам на руку»
Гостем студии «МОЁ! ТВ» стал человек, который уже много лет занимается развитием сельского хозяйства в Воронежской области и не понаслышке знает все связанные с этим проблемы, — генеральный директор группы компаний «ЛОГУС» Игорь Анатольевич АЛИМЕНКО
Почему мы зависим от импорта
Александр Лапин (А.Л.): Игорь Анатольевич, вы один из крупнейших производителей сельскохозяйственной продукции: у вас многопрофильное хозяйство, которое занимается и животноводством, и садоводством, и поставками сельхозмашин. Кроме того, вы депутат областной Думы. Как вы сегодня оцениваете ситуацию с санкциями, которые нам объявила Европа?
Игорь Алименко (И.А.): На самом деле последние две недели умы и обывателей, и специалистов не только аграрного сектора, но и в целом экономической сферы волнует: что случилось? А случилось то, о чём мы давно просили высшее руководство страны: дайте возможность местным российским сельхозтоваропроизводителям накормить страну ключевыми продуктами питания. Если сахаром и зерновыми (мукой и хлебом) мы давно уже кормим, то по ряду позиций — это отдельные виды мяса, овощи, фрукты и ягоды — мы практически полностью зависим от импорта. Всего лишь 20% фруктов и ягод, продаваемых в крупных торговых сетях или небольших магазинах, были российского производства.
Почему это происходило? После развала в 90-х годах сельского хозяйства страны поднимались те отрасли, которые были более понятны и прозрачны. Например, растениеводство в отрасли зерновых, а также сахарная свёкла и сахар. А достаточно дорогие и высокотехнологичные отрасли, как раз производство фруктов, ягод и овощей, требовали совершенно иного подхода. Экономика показывала, что, например, урожайность 150 — 170 центнеров картофеля с гектара — за что в советское время председатели колхозов и совхозов получали высокие государственные награды вплоть до Героя Социалистического Труда — сегодня это убыточные показатели урожайности. А чтобы перейти на показатели, которые давали бы прибыль, нужны огромные инвестиции. К примеру, чтобы поставить современный яблоневый сад, на один гектар необходимо вложить миллион рублей. Чтобы запустить правильное производство картофеля, нужно инвестировать порядка 3 миллионов евро на сто гектаров.
В постсоветский период вопросы, касающиеся инвестиций, были довольно сложными, и банковские кредиты давались под очень высокие проценты, что не позволяло конкурировать с западными коллегами, которые имели возможность кредитоваться по ставкам 2 — 5%. К сожалению, у нас не было современной техники и сейчас наша промышленность не производит её: ни уборочную, ни посевную. Мы до сих пор находимся в зависимости от западных компаний по средствам защиты растений.
В тот период инвестировать в эти отрасли было сложно и рискованно, и эти отрасли оставались и в тени всего сельхозсообщества, и в тени государства. Конечно, всё невозможно было охватить, и охватывали то, что являлось ключевым. В качестве примера можно привести производство мяса птиц. Была поставлена задача обеспечить собственное производство мяса птиц. И в последние 7 — 8 лет программа была реализована. Следом пошла свинина. А до садоводства и овощеводства время пока не дошло.
И, возвращаясь к вашему вопросу о санкциях, эти санкции нам, сельхозпроизводителям, на руку. Нам стало уделяться огромное внимание: пытаются понять, что нужно и как. Сейчас ведутся разговоры о создании государственных программ по овощеводству и садоводству. Что касается вопроса, останемся мы без продуктов или нет… Ряд стран остался для нас открытым. Тот же Израиль, Китай, Южная Африка. Всё то, что мы не выращиваем, привезём в нужном количестве, а то, что мы сами производим, мы здесь конкурентоспособны и сами можем произвести.
«Своё всегда полезнее»
А.Л.: Игорь Анатольевич, а не получится ли так, что мы одних поставщиков заменим другими, а наши производители останутся не у дел? Прекратили поставку яблок из Польши, а мы завезём яблоки из Китая или из Израиля…
И.А.: Здесь три момента. Первый — психологический фактор. Например, Польша — самый сильный наш конкурент по яблокам. Почему? Польское правительство очень серьёзно поддерживает своих сельхозпроизводителей: более 50% всех расходов на посадку сада, на уход, на строительство хранилищ и так далее, все статьи затрат на производство яблок дотируются государством — 50% и более. Идёт софинансирование, к тому же даётся отсрочка на возврат денег — на 3 — 5 лет. Второй момент. В 2010 году во время засухи к нам в хозяйство приехал Дмитрий Медведев, будучи тогда президентом России. И я не побоялся ему перед прессой сказать, что к садоводству у нас преступное и халатное отношение и мы обязаны что-то сделать, чтобы производить своё собственное яблоко. Ведь на самом деле своё вкуснее и полезнее, поскольку это выращено в привычных нам климатических и природных условиях. И третий фактор: Европа осознала, что нас просто так душить нельзя. За две недели уже есть контакты с теми же европейскими компаниями, которые говорят: «Мы поняли, у вас отобрать часть рынка — это неправильно, его нужно распределять». Вот если мы сложим все три фактора, то увидим, что ваши опасения немного завышены.
А.Л.: Скажите, по моим ощущениям Воронежская область оказалась в выигрышном положении в части местного скотоводства. Мы пытаемся развивать животноводство, выращивать крупный рогатый скот. Как вы считаете, мы здесь с опережением вышли?
И.А.: Совершенно верно. Мы должны отдать должное руководству нашей области, что 3 — 4 года назад было предложено такое смелое решение, как производство красного мяса. Поскольку окупаемость таких проектов, как производство красного мяса, бывает 10 — 12 лет. Руководство области убедило людей из аграрного сообщества, кое-кого к нам пригласили. Сейчас на слуху проект «Заречье», и я считаю, что директор предприятия Сергей Григорьевич Ниценко построил лучшую скотобойню в Европе, он привёз лучшие американские и канадские технологии по выращиванию телёнка на пастбище. Нас, аграриев, понуждали, подталкивали к тому, чтобы мы развивали эту сферу, и я думаю, что те, кто начал этим заниматься, не пожалели об этом.
«Земля — это живой организм»
А.Л.: Наверное, все помнят те времена, когда школьников и студентов привлекали к уборке урожая. Как сегодня обстоят дела с кадрами? Как вы находите рабочие руки?
И.А.: Ещё недавно трудно было найти людей на месте, деревня спивалась. Но ситуация меняется. Думаю, через три-пять лет мы уже будем обходиться местными кадрами. Сейчас мы обучаем молодых специалистов по контракту, чтобы потом пять лет они у нас отработали. И у нас сегодня есть молодёжь, ребята, которым по 20 — 22 года, работающие у нас, и работающие на ответственных местах.
А.Л.: Когда-то я занимался во-просом законодательства о земле. Мне кажется, оно сегодня архаично — крупные сельхозпроизводители вынуждены не покупать землю, а арендовать её. Такая ситуация не является тормозом?
И.А.: Сразу после коммунистов была объявлена приватизация земельных угодий. По-явились пайщики, и примерно половина всех земельных угодий была передана людям: по четыре гектара земли. Но что делать человеку с этими четырьмя гектарами? Сегодня уже порядка 70% всех паевых земель выкуплено сельхозпроизводителями. Сейчас у любого хозяйства, как правило, часть земли арендована, часть земли в собственности. На мой взгляд, форма собственности в отношении к земле не имеет принципиального значения. Если я беру у муниципалитета, области или Федерации землю на 49 лет и понимаю, что это гарантированный срок, то этого достаточно — ещё бы прожить столько. Другое дело, что если объявили правила игры, то нужно быть последовательными. Но я думаю, что сегодня этот вопрос не является большой проблемой. Очень важно, чтобы земля не становилась предметом спекуляций. За землёй нужно правильно ухаживать, заниматься ею, ведь это живой организм. И государство должно за этим следить.